Как-то раз, когда мышь по имени Гуроу пробегал через некий дом, он услышал детский плач. Любопытство и жалость заставили его остановиться. Он увидел печальную картину: отец семейства пытался развести огонь, но дрова были сырыми. - Могу я вам чем-нибудь помочь? - спросил Гуроу. Человек был слишком занят, чтобы удивиться говорящей мыши, поэтому он только сказал: - Если у тебя есть солома, то ты сможешь. Я должен покормить детей, но у меня нет лучины, чтобы разжечь огонь. Гуроу сбегал к себе в норку и принес человеку немного соломы. Вскоре огонь весело горел, дети были накормлены, и все они были счастливы. - Я настоящий благодетель, - сказал Гуроу, - и за свое благодеяние хочу что-нибудь получить. - Конечно, получишь, - ответил человек. Он пообещал рассказать своим детям историю о Гуроу - великом благодетеле, который, как по волшебству, появился и принес им то, в чем они нуждались. - Слава - это чудесно, но я хочу и чего-нибудь более осязаемого. Тогда человек дал ему большой кусок свежеиспеченного хлеба. Гуроу утащил его в свою норку. Обычно ему требовалось немало дней, чтобы собрать столько еды, а тут он получил ее всего за несколько соломинок. Замечательно! Он решил и впредь оказывать услуги людям, находящимся в затруднении, при условии, что из этого можно будет извлечь выгоду. Он уже видел себя индивидуумом, наделенным особой миссией. На следующее утро Гуроу, забравшись в соседний дом, услышал детский плач. Он подбежал к детям и спросил: - В чем дело? - Наш отец - медник, - ответил один из малышей, - он отправился в свою лавку, чтобы заработать денег и купить нам еды. Но нам очень хочется есть, вот мы и плачем. Гуроу осенила идея. - У меня есть хлеб, - сказал он, - и я дам его вам. А что вы мне дадите взамен? Когда он притащил детям хлеб, они очень обрадовались и сказали ему: - Возьми эту чашу. Мы уверены, что наш отец тоже дал бы тебе что-нибудь за твое доброе дело. Гуроу взял чашу и потащил ее к себе в норку. По дороге он обернулся и крикнул им: - Запомните Гуроу, Проницательнейшего из мышей, и все, что он сделал для вас. Но дети, поели и развеселились при виде мыши, тащившей оловянную чашу. - Не стоит обращать внимания, - сказал себе Гуроу, - не важно, как это видят другие, главное - как это вижу я сам. Я доказал, что являюсь благодетелем. Не отдал ли я только что многодневный запас еды в обмен на кусок металла? Ему пришлось вытащить чашу через входную дверь дома, потому что чаша была слишком велика для его норки. Во время своих попыток втащить чашу в большую щель под крыльцом, он услышал громкие возгласы, раздававшиеся на молочной ферме, которая находилась напротив через дорогу. Гуроу оставил свою чашу и отправился поглядеть в чем дело. Подбежав поближе, он увидел, что фермер доит корову прямо в свой башмак, и много молока проливается, когда он переливает его в стоящее рядом ведро. - Что ты делаешь? - воскликнул Гуроу. - Ведро для дойки прохудилось, - сказал фермер, - а это ведро слишком высокое, чтобы ставить его под корову. Вот я и использую свой башмак вместо старого ведра. - Но так ты теряешь много молока, приятель. Если бы я дал тебе прекрасную, новую, блестящую чашу, ты был бы рад? - Конечно! - ответил фермер. Тогда Гуроу притащил ему чашу, и тот легко закончил дойку. Вскоре человек забыл о Гуроу и собрался уходить из коровника, но мышонок подбежал к нему и выкрикнул: - Как насчет моей доли? Фермер рассмеялся. - Ты всего-навсего мышь. Я надоил молока и положил чашу так, что тебе не достать. Ты ничего не можешь получить. Да и что это за дела? Сначала надо было составить контракт. - Но была ведь устная договоренность, - возразил Гуроу. - Тогда веди меня к судье, - рассмеялся человек, - но кто тебе поверит? - Вот за это, - воскликнул Гуроу, - я потребую твою корову и ни на грош меньше. - Ого-го! - захохотал во все горло фермер. - Прекрасно, если сможешь ее взять, бери. И он вышел из коровника, вытирая слезы от смеха, катившиеся по его щекам. Как только человек ушел, Гуроу сказал корове: - Послушай, матушка, ты слышала, что сказал твой хозяин. Отныне я - твой господин, и ты должна подчиняться мне, как подчинялась ему. - Выглядит достаточно справедливо, - промычала корова, - при условии, что ты обеспечишь меня стойлом и пищей. Ты также должен будешь доить меня, когда мне это будет нужно. - Мы уделим внимание этим деталям, когда вплотную с ними столкнемся, - сказал Гуроу, - а пока следуй за мной. И он взялся за конец веревки, которой корову обычно привязывали, и повел ее из коровника. Корова, конечно же, не могла поместиться в его крошечной норке, и Гуроу решил направиться в открытое поле и посмотреть, что приготовила ему судьба. Вскоре он обнаружил, что не он ведет корову, а она - его, переходя от одного островка сочной травы к другому. Но, так как в своих глазах он уже стал важной птицей, то Гуроу сказал себе: - Сейчас у меня нет дома, поэтому все равно куда идти, лишь бы идти. Приняв это во внимание, уже не скажешь, что это корова ведет меня. А что действительно идет в счет, так это то, кто держит свободный конец веревки. Таким образом, корова тащила мышь все дальше и дальше по полям и лугам. Некоторые люди, видя их, смеялись, другие - изумлялись, и Гуроу вскоре понял, что вести себя надо умнее, и всякий раз, когда им на пути попадалось коровье стадо, он выкрикивал: "Правильно, теперь держи правее!", или "Хорошо, здесь поверни налево!", сразу же после того, как корова делала то или иное движение. Однако, корова становилась тяжелым грузом. Во-первых, на пастбищах, привлекавших корову, Гуроу не мог найти себе еды. Во-вторых, нависала угроза, что скоро подойдет время ее подоить, а на это ответа у него не было. Обдумывая возникшие проблемы и выкрикивая время от времени: "Хорошо, остановись здесь!" и "Прекрасно, доешь эту траву!", Гуроу заметил группу солдат, ставших на привал на лужайке. Корова и мышь остановились неподалеку от них, и Гуроу спросил солдат, что они тут делают. - Если мышь может понять, - сказал главный из них, - мы особая группа королевской охраны. Нам не платили уже несколько месяцев, и мы готовы взбунтоваться, и в довершении всего нас обязали сопровождать принцессу, сидящую вон в том паланкине, в летнюю столицу, поскольку стоит жара. - Необычная мышь к вашим услугам! - сказал Гуроу, вежливо им поклонившись, что вконец изумило солдат. - Я - Гуроу Проницательный, о ком вы, возможно, слышали под другими именами: Мышь-с-Чашей, Мышь-Даюшая-Хлеб, Мышь-Разводящая-Огонь и так далее. - А что ты можешь сделать для нас? - спросил командир, - Огонь у нас есть, из чаши нам пить нечего, и хлеба у тебя с собой, вроде бы, столько нет, чтобы хватило на всех. - Мои благодеяния, - сказал Гуроу, - основаны на взаимообмене, и эта система оказалась очень полезной. Можно даже сказать, что я открыл закон: все зиждется на взаимообмене. - Нам нечего тебе дать, - сказали солдаты в один голос. - Нет, есть, - возразил Гуроу. - Отдайте мне вашу ношу - принцессу. Затем дезертируйте, продайте ваше оружие, съешьте или продайте вон ту корову и, вообще, измените ваши жизни. - Дезертирство - серьезное преступление против нашего господина, короля, - сказал первый солдат. - Мышь не может владеть коровой, - сказал второй солдат. - Как было бы хорошо, опять стать свободным, - сказал третий солдат. - Что скажет на это корова? - спросил четвертый солдат. - Я хочу больше узнать о законе "Все зиждется на взаимообмене", - сказал пятый солдат. - Это выглядит странным и, вероятно, благотворным вмешательством Судьбы в наши жизни. Давайте возьмем корову, ибо я отказываюсь и дальше переносить эти тяготы, - сказал их командир. Итак, они взяли корову, надоили молока, выпили его и ... исчезли из нашего рассказа. Гуроу тихо сидел рядом с паланкином, пока, наконец, принцесса не приподняла занавеску. Увидев, что солдаты ушли, она заплакала, ибо осталась одна в пустынном месте. - Ваше Высочество, - сказал Гуроу, - теперь Вы - моя невеста, благодаря закону, который я открыл и постоянно с успехом применяю. Закон такой: все зиждется на взаимообмене. - Это абсурд! - воскликнула принцесса. - Мыши не говорят. А если и говорят, то я ничего не знаю о всяких там законах. А если законы и есть, то в них ничего не говорится об обмене вещей на королевских дочерей. И вообще, жизнь устроена лучше, чем ты говоришь! Однако, Гуроу, терпеливо, обходительными речами (к тому же казалось, что нет никакой альтернативы его версии) убедил принцессу проследовать с ним в норку под сгнившим деревом, которую он приметил во время разговоров с солдатами, и ныне считал безопасным и уютным местом для молодых. - Входи в дом Гуроу Благодетельного, - сказал он своей невесте. - Может быть, ты и умен, - сказала принцесса, - но ты забыл, что человек не сможет поместиться в мышиной норе. - Тогда оставайся снаружи, - сказал Гуроу довольно раздраженно, - будешь спать под тем кустом. - Но я хочу есть. - Ты можешь поесть моркови, растущей вон на том поле. - Я принцесса, а не вьючное животное. Мне нужны сладости и прочие деликатесы. - Все работает по принципу взаимообмена, - сказал Гуроу. - Если тебе нужна такая еда, то собери дикие фрукты, пойди на базар, продай их и купи то, что тебе нужно. На следующее утро принцесса проснулась на рассвете и принялась собирать дикие фрукты. Она сделала узелок из своей вуали, сложила туда фрукты и отправилась с Гуроу на рынок, находившийся в городе, где правил ее отец. Как только они вошли в город, принцесса стала выкрикивать: - Покупайте у меня дикие фрукты, потому что мне нужен сладкий изюм. Все зиждется на взаимообмене - мой жених ничего мне не дает. Король, услышав голос дочери, послал за ней своих людей. Гуроу скрылся, но когда принцесса появилась в зале приемов, он выбежал на середину: - Великий Король, мой тесть, я приветствую Вас и требую мою невесту. - По какому праву она - твоя невеста? - спросил король, хотя принцесса уже рассказала ему о своих приключениях. - В силу действия непреложного закона - все зиждется на взаимообмене. Вы овладели этим городом в обмен на жизни. Вы защищаете людей, живущих в нем, в обмен на их деньги. Если же мышь затевает обмен, все насмехаются и говорят, что такое невозможно. Я взываю к этому неотвратимому закону. Нарушьте его, если осмелитесь. Король обернулся к своим министрам, которые сказали ему: - Ваше Величество, хотя мы никогда прежде и не слышали об этом законе, но, подумав, поняли, что нет ни одного случая, не подпадающего под его действие. Поэтому мы заключаем, что это - до сих пор не отмеченный, но, тем не менее, неотвратимый закон. - Есть тут хоть кто-нибудь, кто может освободить меня от этой нахальной мыши? - воскликнул король в отчаянии, которое усиливалось тем, что все законоведы глядели на Гуроу так, будто тот, изложив им только что новый закон, может в любой момент представить еще и другие. Тогда один дервиш, бывший при дворе уже много лет, но говоривший всегда исключительно загадками, подошел к королю и что-то прошептал ему на ухо. Чело короля прояснилось, и он объявил: - Законоведы сказали верно, и дервиш сказал верно! Пусть Гуроу будет объявлен моим зятем в силу действия Великого и Неотвратимого Закона: все зиждется на взаимообмене. С данного момента этот Закон применим во всем моем королевстве. И, в первую очередь, он будет проверен здесь, во дворце. Король пригласил мышь сесть рядом с собой. Гуроу взбежал по ступенькам трона и начал взбираться на медное блюдо, укрепленное рядом. Но под блюдом был светильник, и он обжегся. Гуроу воззвал к королю: - О король! Я не могу сидеть здесь, мне слишком горячо! - Таков обычай этой страны: зять должен сидеть рядом с королем. Его место здесь. Он поднял мышь, держа над источником тепла. Через несколько секунд Гуроу почувствовал себя так, словно его поджаривали, и воскликнул: - Кто обменяет этот ужасный жар на руку королевской дочери? - Я, - сказал король и отпустил мышь. Гуроу пулей помчался прочь и бежал до тех пор, пока не покинул пределы страны. - Вы дали мне совет, - сказал король дервишу, - а взамен я вручаю вам руку принцессы. Ибо, разве не говорит закон, что все зиждется на взаимообмене?